К чему прислушивается Бог?

Добрый день, дорогие домоседы! К чему прислушивается Бог? «Господь прислушивается к уму», — эти слова когда-то очень давно произнес один священнослужитель, цитируя предание Святых отцов. Господь прислушивается к уму… Замечательные слова!

Всю разноголосицу внутренних диалогов, все мысли, как законченные, так и обрывочные, все то, что блуждает и описывает круги, застывает в человеческой голове и улетучивается из нее, Бог видит. Приглядывается, прислушивается. Он проявляет к этому живой интерес. Для него это очень важно.

К чему прислушивается Бог?

Некий британский романист вывел неординарную формулу: посеявший поступок – пожнет привычку, посеявший привычку – пожнет характер, посеявший характер – пожнет судьбу. Что тут скажешь, изречение абсолютно справедливое.

Вот только не хватает здесь одного важного довеска. Первое словосочетание нужно чуть изменить, добавив перед ним пару весомых слов. Получится вот что: посеешь мысль – пожнешь поступок. Теперь схема выглядит законченной и более правильной.

Помыслы – дела – привычки – характеры – судьбы. Все зарождается с мыслей. И к этим мыслям, то есть к нашему разуму, прислушивается Господь.

Нельзя повлиять на жизнь, не оказывая влияния на человеческое сознание.

Политическая нейрокибернетика старается не мытьем, так катаньем, не ГУЛАГом, так телевидением, тысячами рекламных роликов или сотнями полуголых певичек сотворить то же самое: изменить сознание человеческих масс и воздействовать на миллионы умов.

В этом смысле христианская церковь не является исключением, ведь испокон веку она занимается чем-то подобным. В этом ее призвание. И если она этого не осознает, или осознает, но сидит сиднем, то грош цена такой церкви.

Кому, интересно, нужна не соленая соль? То-то и оно. Если разобраться, то неприязненное отношение к церкви и ее служителям – это своего рода коэффициент их результативности. Грамотно ли, коряво ли промышляет церковь возбуждением сердец и умов, она – извечный соперник общественных кибернетиков.

Хотелось бы обратить внимание читателя на элементарное. С незапамятных времен отовсюду слышны самые разнообразные проповеди, будь то французский салон, приютивший с десяток философов, или Римский сенат, убеленный тогдашней одеждой заседателей. Проповедуют везде и обо всем.

Разглагольствуют краснобаи-политики, проповедуют знаменитые артисты, мастера фельетонов и газетных полос. Всем разрешено как можно громче высказывать «собственное» мнение, перекочевавшее в головы из утренних газетенок.

Лишь церкви затыкают рот, и если какой-нибудь батюшка вдруг примется рассуждать о чем-то, выходящем за пределы постов и православных праздников, то его сразу одернут: «Что-то вы, отец родной, полезли не в свою епархию». К подобной аномалии люди давно привыкли. Даже для священников это стало нормой.

Однако… Если освежить в памяти библейские тексты, то обретет новизну закономерный вывод: Богу более всего интересен наш ум. Это – факт.

Дом молитвы и Дух Господень, обитающий там, заботятся о человеческих мыслях и о том, что притаилось у него внутри. Обо всем остальном переживать не стоит. Потому как очищенный разум способен произвести на свет хорошие дела, то подобные дела сформируют правильные привычки.

Полезным же привычкам не останется ничего другого, как выработать достойный характер, который и родит незаурядную судьбу. Вне всякого сомнения, такая судьба не загонит человека в адскую бездну.

Итак, разум. Он является объектом нашего пристального внимания. Лишимся ума – лишимся жизни. И если мы упускаем жизнь, то, следовательно, когда-то раньше упустили возможность повлиять на разум. Не бывает по-другому.

Католическое священство некогда занялось очень полезным делом. Наряду с набирающими силу идеями социализма, которые имели успех среди рабочего люда западных стран, появилось движение священнослужителей, нанятых хозяевами предприятий в качестве обыкновенных ремесленников.

Во время перерыва, окутанного клубами табачного дыма, католические падре разговаривали с работягами, и слова их имели реальный вес потому, что они «вкалывали» в соседнем цеху. Такую же краюху хлеба жевали, и зарплата была ничуть не выше.

Как говорится, картина маслом: одно дело – дремать под заунывную проповедь пришлого священника, совсем другое – общаться с соседом по цеху. Подобные примеры были и у нас, но они, увы, не приобрели массового характера. Повернись все по-другому, глядишь, и не грянула бы революция…

Ну да ладно, прошлого не воротишь. Сегодня неприятель обосновался не в заводских раздевалках и курилках. Нынче ему вольготно в средствах массовой информации.

Сейчас уже мало кого интересует декрет о земле, и этими воззваниями людей на площадь не выманишь. Сегодня парадом командует информация, и все, что моделируется или происходит в данной области, имеет большой общественный резонанс.

Значит, церковь должна занять позиции на территории, давно признанной вражеской, то есть в средствах массовой информации. В районных, городских и областных газетах должны появиться статьи священнослужителей. И это – на постоянной основе.

Для духовенства совсем не лишним будет со знанием дела поразмышлять о многом: о новинках кино, о политической жизни страны и мира, о ненормальной жаре…

То же касается телевизионных и радиоканалов. И не стоит брать штурмом наиболее рейтинговые – они со временем сами «поднимут лапки». Нужно вспахать землю более понятную и близкую, а результаты проявятся, и не заметить их будет так же непросто, как и пятимесячную беременность.

Церковь нуждается в том, к чему прислушивается Бог. Ей нужна область сердец и умов человеческих, но не ради власти над людьми, а ради истины Божьей. Следовательно, за умы и сердца надо сражаться.

Но за разум нужно воевать разумно. Христианство же является религией здравомыслящей и указывающей сперва на главное, и лишь затем – на второстепенное.

Рискнем осознать это, пока еще есть время.

Возможно, через пару лет вместо привычного «Как дела?», произносимого при встрече, мы станем спрашивать: «О чем ты сегодня думал?»

Вот такие мысли по поводу темы, к чему прислушивается Бог?