Женщина с потными ладонями

Тонкое, слабое, несчастное существо находилось в числе четырех пациентов в маленькой палате, рассчитанной на двоих. Женщина с потными ладонями походила на покинутую средь зимы птичку, дрожащую на дереве с опавшей листвой. Ее голос прерывался постоянными рыданиями.

Суставы пальцев были белые и острые; она крепко сжимала руками колени, почти касавшиеся подбородка. Когда я протянул ей руку, она заколебалась и, как мне показалось, взволновалась.

Рукопожатие было быстрым, небрежным, наши ладони чуть-чуть соприкоснулись, и она быстро отдернула свою потную, слабую руку.

Она была замужем уже два года, имела прелестного годовалого сына, но они с мужем жили бедно, перебиваясь кое-как. Когда ей было чуть больше двадцати лет, то она не жаловалась на здоровье, а потом появилось учащенное сердцебиение.

Наконец, она накопила немного денег, набралась мужества и пошла к врачу. Сразу же после первого посещения врача ее жизнь превратилась в сплошной кошмар.

Врач, к которому она пришла, диагностировал потенциально опасное для жизни нарушение сердечного ритма и сказал ей, что многочисленные экстрасистолы могут быть предвестниками внезапной смерти.

Напуганная диагнозом, женщина с потными ладонями ходила к этому врачу каждую неделю, хотя с трудом могла позволить себе оплачивать визиты. Кроме оплаты электрокардиограмм и дорогостоящих врачебных консультаций, ей нужно было платить сиделке, присматривающей за ребенком.

Поставленный диагноз звучал как пролапс митрального клапана. Она произносила эти мудреные слова так, будто они были заклинанием. Но гораздо более серьезным испытанием для нее было требование врача не оставаться с ребенком одной.

Препараты, выписанные ей против аритмии, вызывали рвоту и головокружение. Она все больше теряла силы и не могла ухаживать за сыном. Доктор настоял на том, чтобы она взяла сиделку на весь день, так как может наступить потеря сознания.

Они с мужем не имели столько денег, и с ними стала жить свекровь, с которой она не ладила и которая заняла место домохозяйки. Ей было двадцать четыре года, но она решила, что жизнь кончена.

После обследования я пришел к выводу, что сердце у нее в порядке, но есть неопасный шум и несколько излишних сердечных ударов пульса, что не имеет особенно отрицательного прогностического значения.

Я спокойно объяснил ей, что у нее здоровое сердце, что она может, не опасаясь, оставаться одна с ребенком и что ее свекровь может вернуться к себе домой. Я хотел, чтобы она забыла печальные испытания, через которые прошла, и заявил, что она доживет до преклонного возраста.

— Но я хотел бы поговорить об одной серьезной проблеме, которая у вас есть, — сказал я, разыгрывая озабоченность.

— Что это значит? — спросила она, глядя на меня расширенными от волнения глазами.

— Ваша единственная проблема — это потные ладони.

Она вздохнула с облегчением и нервно засмеялась, признавшись, что всегда стыдилась своих рук. Еще подростком она старалась не ходить на танцы, так как боялась оставить пятно на плече парня. В подростковом возрасте потные ладони беспокоили ее больше, чем что-либо другое.

Я объяснил ей и то, насколько многое зависит от рукопожатия. «Если вы будете пожимать чью-то руку энергично и так, чтобы пожатие было твердым, то никто ничего не заметит. Но вы подаете слабую руку и делаете это неуверенно.

Пальцы другого человека медленно скользят по всей вашей ладони и сразу же ощущают, что руки потные. Таким образом вы сами создаете проблему и усугубляете ее. Если бы вы пожали руку надлежащим образом, касаясь ладонью ладони, то ничего не было бы заметно. Давайте потренируемся».

В течение нескольких минут мы пожимали друг другу руки. Через некоторое время ее напряженное состояние исчезло, она развеселилась и, конечно, почувствовала облегчение. В этот же день ее выписали, и больше у нее не возникало проблем с сердцем.

Возникает вопрос: как мог терапевт столь глубоко заблуждаться? Наличие пролапса митрального клапана (MVP), сопровождаемого дополнительными сердцебиениями, исходящими из сердечного желудочка (так называемыми экстрасистолами), действительно признается врачами болезнью, опасной для жизни. Это заблуждение.

Пролапс митрального клапана — неопасный и распространенный недуг. В США приблизительно 25 миллионов человек имеют этот диагноз. Менее одного на тысячу ощущают неудобства. Если сравнивать, то это то же самое, что веснушки.

Недуг широко распространен среди молодых женщин. Случаев внезапной смерти среди этой категории практически нет. И тем не менее, врачи, как в описанном выше случае, запугивают тысячи пациентов. Страшно то, что многие из них умирают от приема опасных и ненужных антиаритмийных лекарств.

Почему ошибочные взгляды царят в медицинской сфере? Причина ужасного заблуждения врачей, оказывающих первичную помощь, таится в современном состоянии медицины. Понимание болезни, ее диагностирование и лечение определяются медицинскими работниками научно-исследовательской области, которые проходят практику в больницах третьей ступени.

Эти врачи не сталкиваются с обычными и типичными медицинскими недугами. Они исследуют чрезвычайно сложные и непонятные болезни. Пациента с недугом MVP не отправляют в подобные больницы. Исключения составляют сильная аритмия, инфаркт, бактериальный эндокардит и чрезвычайно редкие осложнения.

Когда научные работники публикуют статьи о MVP, они могут точно указать, что десять и более процентов обследованных пациентов имели серьезные осложнения. За всю свою практику я помню лишь двадцать случаев с пролапсом митрального клапана, когда у пациентов произошла остановка сердца.

Но я руководил клиникой, где лечили аритмию, и пациенты приезжали как со всех уголков США, так и из-за границы. Одному Богу известно, сколько миллионов людей обращались за медицинской помощью.

Совершенно ошибочно делать обобщения для населения в целом, исходя из посещений домов для престарелых и военных заведений. В первом случае мы имеем дело с больными и дряхлыми, а во втором — с молодыми и здоровыми людьми.

Независимо от своего состояния, будь то обычная проблема типа MVP или критическая сердечная недостаточность, пациент ожидает от врача поддержки, уверенности и помощи в избавлении от боли и сохранении жизни.

Этого легко достигнуть, если доктор оптимист по своему характеру и на консультации дает определенный прогноз болезни. Уверенность передается не только словами. Стиль жизни пациента не должен слишком сильно меняться по совету врача. Многочисленные запреты подрывают надежду и снижают уровень жизни.

Временами врачи принимают на себя роль религиозных фанатиков. Церковнослужители в прошлом часто отказывались от физических наслаждений и пугали грешников адом и вечным проклятием. Врач, у которого более земная задача — продление жизни, также обычно осуждает занятия, приносящие удовольствия. Такой подход лишает пожилых и больных людей возможности нормально прожить оставшееся им время.

Я вспоминаю медицинский анекдот. Пациент спрашивает врача, что ему следует делать, чтобы прожить дольше. Врач нараспев перечисляет длинный список запретов, включающий все, что приносит удовольствие. Испуганный больной спрашивает: «Проживу ли я дольше, если перестану делать все то, ради чего стоит жить?» Врач отвечает, не задумываясь: «Нет, но считается, что да».

Я никогда не накладываю на пациента строгих запретов, за исключением отдельных случаев, когда факты не вызывают сомнений. Даже если вредное воздействие определенной пищи или поведения несомненно, предпочтительнее советовать умеренность и осторожность.

Тот пациент, который заявляет, что более десяти лет не ел яиц, обычно не чувствует себя лучше, чем тот, который иногда позволяет себе это делать. Причина ясна: принудительным поведением управляет страх.

Когда думаешь о яйцах как об угрозе жизни, все время находишься начеку. Подобная бдительность, по мнению известного американского физиолога Уолтера Б. Кэнона, пробуждает издавна существующую нейронную физиологическую систему, воздействующую на поведение: либо сражаться, либо исчезнуть.

Эта система эволюционировала свыше миллионов лет и помогала животному быть в любой момент готовым к смертельной схватке или побегу. В момент мобилизации реактивной поведенческой способности усиливается циркуляция адреналина, действуют симпатические рефлексы нервной системы, учащается сердечный пульс и повышается кровяное давление.

Большое количество научных данных свидетельствует, что животные, постоянно находящиеся в ожидании опасности, довольно часто имеют сердечные аномалии.

Какой бы тяжелой ни была болезнь, больше шансов на выживание имеют те, кто смотрит на жизнь спокойно и философски, а еще лучше — с юмором. Триста лет назад великий английский врач Томас Сиденхем заметил, что «клоунада окажет более целебное воздействие на жителей города, чем двадцать ослов, нагруженных лекарствами».

Врач должен быть воплощением оптимизма. Я всегда был уверен, что в самой мрачной ситуации врач обязан найти луч света. Когда прогноз болезни вызывает сомнения, то позитивная позиция врача способствует улучшению состояния, если не выздоровлению больного.

Мой девиз: «Врач не должен вводить ограничения для пациента. Пусть сам пациент вводит для себя ограничения». Я не ограничивал пациентов, не запугивал их и не вводил запретов. Такой подход приносил много удивительных сюрпризов, несмотря на все негативные медицинские показатели; некоторые из этих случаев были поистине чудесными.

Эпизод, о котором я рассказал, иллюстрирует благополучный исход благодаря оптимизму врача, поддержавшего желания пациента.

Женщина с потными ладонями. Перевод с английского, Andre Mendel.