Жизнь мужчины после сорока лет меняется и начинается

Добрый день, дорогие домоседы. Как меняется жизнь мужчины после сорока лет? Когда мы пребывали в нежном возрасте, некоторые из нас наверняка думали, что выражение, гласящее, что после сорока человеческая жизнь лишь начинается, выдумали импульсивные дяденьки в бесформенных свитерах, пишущие сценарии для киностудий.

Хочешь, не хочешь, а приходится каким-то образом умиротворять половину человечества, некогда сильную, а теперь начинающую дряхлеть. Вряд ли они захотят услышать правду, утверждающую, что самые кипучие годы остались за спиной и коль вы до этого дня не сделали ничего толкового, то никогда уже не сделаете.

Не то они надуют губы, «вырубят» телевизор, посмевший нести такую ересь, примут на грудь пару-тройку стаканов, утром заявятся на смену с трясущимися конечностями и организуют хорошенькое ЧП.

Теперь нам самим за сорок. Перешагнув эту черту, мы осознаем, что многое успели, однако не успели еще больше, что соотношение доброго и скверного не такое, как хотелось бы.

Но наиболее пронзительное чувство, накрывающее по самую макушку, наверное, так и именуется: жизнь мужчины после сорока лет лишь стартует, жизнь мужчины после сорока лет только начинается. Фраза до неприличия банальная, но в практическом применении вполне приемлемая.

Хотите подробнее? Извольте.

Жизнь мужчины после сорока лет только начинается

После сорока с небольшим чувствуешь себя так же, как в двадцать с небольшим. Разумеется, мы не имеем в виду плоть, до которой уже дошло, что здоровье, оказывается, все-таки существует. И не о душе, успевшей за эти годы порядочно огрубеть, пойдет речь. Мы о нервах.

Стоит вам поступить в институт, вы становитесь на удивление спокойными. Ну да, бессонные ночи накануне сессий, получение диплома, первые поиски подходящей работы. Но все это не бьет под дых, это – гоночная поэзия. Вы набрали скорость, вас не спихивают на обочину, кого-то вы легко оставляете позади, кто-то запросто обходит вас, чье-то дыхание рядом приятно для ваших ушей, чье-то – не очень.

С направлением особых вопросов не возникает, потенциал до поры до времени неисчерпаем, просчеты поправимы, конкуренты вполне предсказуемы, и заниматься самоанализом нет ни времени, ни желания.

Сие нельзя сравнить с внутренней дрожью, пронизывающей все тело перед новым забегом, когда наскучившие школьные коридоры уже не скрипят под вашими шагами, а будущего пока нет.

Вы несмело ступаете по коридорам ВУЗа, вы десантируетесь, словно на Луну: Господи, что это за люди? Вдруг я окажусь очередным свиным рылом, сунувшимся в калашный ряд? Может, мне стоит пересмотреть свои амбиции и наведаться в профтехучилище?

Первый десяток лет подобного ралли мелькает, как сутки. Двадцатилетний парень и тридцатилетний мужчина ничем друг от друга не отличаются. Само собой, этот человек овладевает ремеслом, зарабатывает какую-никакую репутацию, глотает первые малоприятные на вкус жизненные «пилюли», но внутренняя его начинка никоим образом не меняется.

Тридцатилетний человек повязан мелкими сиюминутными задачами, он является тем же третьекурсником – амбициозным дурачком, прущим по жизненной дороге на полную мощь акселератора и подобной позитивной безбашенности хватит лет этак на десять-пятнадцать.

Чаще всего мужчина, не достигший сорокалетнего возраста, следует чьим-то руслом. Словно медвежонок, который на протяжении четырех лет семенит за мамой и лишь затем начинает обретать статус хозяина леса, мужчина до сорока нуждается в неких огнях на линии горизонта.

Но вот вам тридцать семь лет, тридцать восемь лет, видневшиеся впереди багровые огоньки мало-помалу удаляются, сзади же появляются светлые. Задние огни подбираются, передние убегают – вот они окончательно скрылись, и вам приходится включать дальний свет. Этот момент и является началом жизни.

Люди, возомнившие, что разбираются в вопросах физиологии, утверждают: сорокалетие – нормальный жизненный период. А во времена первобытно-общинного строя человек, доживший до сорока лет, считался глубоким старцем.

Пусть физиологи не обессудят, но поверить в это крайне сложно. Рассветы и закаты, которыми любуется человек после сорока, логичны и естественны. Лишь в таком возрасте мужчина способен превратиться в образ и подобие.

Если перед нами не задерганный донельзя маменькин сынок, то по достижении этого возраста голову мужчины начинают посещать стратегические мысли. Если еще не все амбиции проиграны и пропиты, появляется выносливость и вкус к долгосрочным творческим целям.

Отныне он может действовать осмысленно и разумно распределять свои силы. Разумеется, если для разумного распределения хоть что-то осталось.

Среди стайеров бытует аксиома: молоденькие марафонцы очень редко показывают достойные результаты. Умение преодолевать длинную дистанцию приходит с годами. Ведь для того, чтобы хорошо бежали ноги, должна хорошо бежать голова.

Жизнь мужчины после сорока лет лишь набирает обороты и упаси вас Господь не позволить ей зажечься. Сделайте себе одолжение – не совершите промаха, присущего почти всем.

Не следует просто жить дальше – так же, как вы жили до этого. Негоже все менять «для галочки». К примеру, бросить жену и детей, приобрести мотоцикл и добраться на нем чуть ли не до Северного полюса.

Пройдет несколько лет, вы все равно опять женитесь, займете исходное положение, а потом осознаете, что попросту потеряли драгоценное время.

После сорока необходимо меняться. Непременно. Отнестись, словно к Божьему дару, к своим новым качествам и применить их по полной. Если до сегодняшнего дня вы занимались ерундой, попытайтесь, в конце концов, достичь того, о чем мечтали.

Жизнь мужчины после сорока лет меняется. Что вам, по большому счету, терять? Коль вам улыбнулась фортуна, и вы добились успехов на серьезном поприще – что ж, поднатужьтесь и выйдите на более высокий уровень. Если ваша душа напоминала старую коммуналку, попробуйте заняться генеральной уборкой.

Двадцати и тридцатилетний человек не нуждается в смысле жизни – ему хватает жизненной энергии. После сорока бестолковая жизнь утомляет. Из так называемого средневозрастного кризиса существует лишь две дороги. Первая – дать себе порядочного пинка, чтобы стать по-настоящему зрелым. Вторая – сделать данный кризис пожизненным.

Интересно, сколько у жизни смыслов? Думается, один-единственный, для некоторых – к вящему сожалению, для некоторых – к огромному счастью. Две не блещущих новизной мысли на одну статью.

Что ж, ничего не попишешь, заурядные мысли намного полезней мыслей неординарных. В особенности после сорока.

Благослови вас Господь!