Чувство юмора помогает жить в пожилом возрасте

Добрый день, дорогие домоседы! Чувство юмора помогает жить в пожилом возрасте. В современной культуре, ориентированной на молодых, пожилой возраст рассматривается как печальное осуждение жизни. Пожилых людей принято терпеть и принижать, если не полностью игнорировать. В наше состязательное время они мало на что годны. Но я пришел к обратному выводу.

Люди, достигшие пожилого возраста и не утратившие физических и умственных способностей, обычно обладают глубокой проницательностью и могут многому научить.

Я всегда с нетерпением жду своих пожилых пациентов, а если они госпитализированы, то подолгу задерживаюсь у их кроватей.

Особенно важно отметить, что в отличие от молодых пациентов, находящихся в постоянной гонке, у пожилых больных есть время для размышлений, они с удовольствием используют рекомендованные для здоровья товары и медицинские приспособления. Их проницательность характеризуется остротой и целенаправленностью. Они созерцают быстротечность времени без предубеждения и с юмором.

Чувство юмора помогает жить в пожилом возрасте

Восьмидесяти шестилетний бизнесмен на пенсии со смехом подытоживает свою жизнь: «Мои дочери, очень беспокоящиеся обо мне, убивают меня своей заботой: «Папа, ты не должен есть соленого, ты не должен никуда выходить, а не то поскользнешься на льду и сломаешь бедро или простудишься и заболеешь пневмонией». Пища без соли безвкусна. Я не могу играть в гольф из-за артрита. Мой кишечник не работает, и я не могу испражняться без метамусила и без ректального суппозитория.

Я консультировал г-жу К. более десяти лет. Я знал, что ей восемьдесят шесть, но когда я спрашивал о возрасте, она неизменно отвечала, что ей пятьдесят девять. Она напоминала мне историю, рассказанную театральным режиссером Гарольдом Клерманом.

Корреспондент газеты брал интервью у Сары Адлер, старейшей актрисы еврейского театра, когда ей было уже около девяноста лет. «Мадам Адлер, — начал он, — надеюсь, вас не смутит вопрос о возрасте?»

Не моргнув глазом, она отвечала: «Шестьдесят восемь». «Но, мадам Адлер, — продолжал корреспондент, — как это возможно? Я спросил вашего сына, сколько ему лет, и он сказал, что шестьдесят». «Ну, — ответила она безо всяких колебаний, — у него своя жизнь, а у меня — своя». Чувство юмора помогает жить в пожилом возрасте.

Медленно поправляясь от многочисленных недугов, включая пневмонию, сердечную недостаточность, стенокардию, аритмию и болезненное воспаление коленного сустава, девяностодвухлетний г-н М. лежал в больничной кровати, как маленький сморщенный херувим с шелковистыми седыми волосами, розовощекий, с реденькой седой бородкой, ермолкой на лысине и завитками бакенбард.

При отсутствии зубных протезов его слова были подобны сильному шипению. Через некоторое время я настроился на его голос и начал понимать, что он говорит. Мой взор был прикован к его игривым глубоко посаженным карим глазам.

«Доктора говорят, что анализы отрицательные, но пациент положительный», — выговаривал он, смакуя каждое слово, чтобы показать, что у него все функционирует. Он продолжал: «На днях в фойе здания, где я живу, ко мне с объятиями бросилась молодая женщина и пыталась меня поцеловать. Я сказал ей: «Леди, отойдите. У меня аллергия на красивые вещи».

Он хвастался, каким успехом пользовался у женщин. «Дворник все время спрашивает: «Почему вы живете один, имея такой успех у женщин?» — Я объясняю ему, что только сумасшедшая может выйти замуж за такого разбитого недугами человека, как я. «Вы хотите взвалить на меня сумасшедшую жену?» — Тогда он замолкает до следующего дня».

Когда я уходил, он меня спросил: «Доктор, я еще месяц проживу?»

«Почему только месяц?» — поинтересовался я.

«Я хочу дожить до свадьбы своей праправнучки. А потом придумаю другую причину». Он совсем не боялся смерти, но все время случались какие-то события, не позволявшие ему умирать.

Он был иллюстрацией старой еврейской пословицы:

Человек должен продолжать жить хотя бы для того, чтобы удовлетворить свое любопытство.

На следующий день во время моего обхода он сообщил, что какой-то кардиолог сказал ему, будто у него увеличено сердце. «Что же в этом удивительного? Вот уже более пятидесяти лет люди говорят, что я человек с большим сердцем».

Другим пациентом, который восхищал меня своим чувством юмора, был г-н Т. Н. Незадолго до своего девяносто третьего дня рождения он неподвижно сидел в кресле-каталке с закрытыми глазами, как будто в глубоком раздумье или легкой дремоте.

У него был застой в легких и плевральная жидкость в правой нижней доле легкого. Я сказал, что ему нужно принимать диуретик лазикс (Lasix), чтобы убрать чрезмерную жидкость из легких. Последовал быстрый ответ: «Я предпочитаю орехи фисташки», при этом первый слог в последнем слове был произнесен со свистом.

В свои девяносто два года г-н Н. продолжал ходить на работу и находил смешное в повседневной жизненной комедии. Четырьмя месяцами ранее он перестал водить машину, так как разбил четыре чужих, пытаясь припарковать автомобиль своей жены.

Он жаловался, что когда принимает диуретики, перестает себя контролировать и мочится так сильно, что промокает все нижнее белье, а у ног образуется лужа. Я пошутил и предложил ему носить укороченные штаны, а он ответил: «В укороченных штанах ходит только моя одышка».

Во время очередного визита он жаловался, что теряет равновесие и боится ходить без сопровождения. «Моя самая большая проблема — балансировка». Затем он засмеялся, и дышать ему стало труднее: «Я сказал своей жене, что мой баланс уже не прежний. Она удивилась: «Том, этого не может быть! Ты только что положил деньги на свой счет».

Том разразился громким хохотом:

— Теперь я начну принимать проклятый лазикс.

До самого конца его не покидало чувство юмора. Я спрашивал его, может ли он заниматься легкой ритмической гимнастикой. Он отвечал утвердительно. Когда же я уточнял, какие упражнения он выполняет, он отвечал: «Вращение глазного яблока».

— Жалуетесь на слух?

— Сильно ослаблен.

— А именно?

— Я не слышу, когда падает одна долларовая купюра, но нет проблемы, когда падают десять долларов.

Когда я сказал, что его состояние стало стабильным и мы сможем смягчить боль от рака кости, он выпрямился, глаза уже не были полузакрыты, взгляд стал задумчивым и комичным:

— Доктор, у меня очень важный вопрос. — Глаза шаловливо засверкали: — Поскольку меня поместили в конюшню, когда я смогу снова ездить верхом?

Я стараюсь быть беспристрастным, но все же остаюсь неравнодушным к тем пожилым пациентам, которые стараются не жаловаться, умирают, оставаясь до конца живыми, а не живут, умирая. Чувство юмора помогает жить в пожилом возрасте.

Г-ну Экс. было около восьмидесяти лет, когда мы познакомились. Он был небольшого роста и крепкого телосложения, а густые седые вьющиеся волосы на голове делали его похожим на мальчугана. Это впечатление усиливали веселые голубовато-зеленые глаза, излучавшие доброту и обаяние. Он говорил на старомодном бостонском диалекте, был удивительно начитан и точно подмечал человеческие слабости. Он занимался оптовой торговлей мебели скорее потому, что это давало возможность общаться с людьми, а не ради заработка.

Он громко хохотал, когда шутил, и у него всегда были смешные истории на все времена года и просто так.

«А это я вам рассказывал?.. Старик приходит к специалисту по ушным болезням с жалобой на боль в одном ухе. «Неудивительно, — говорит врач. — В вашем ухе суппозиторий». «Слава богу — радостно восклицает больной. — Теперь я знаю, где мой слуховой аппарат…».

Несколько лет спустя, когда г-ну Экс. было уже за восемьдесят, его привезли в больницу на «Скорой помощи». У него был перелом бедра, и он бормотал: «Это конец, это точно конец!»

— Конец чего?

— Моей сексуальной жизни.

— Что вы имеете в виду?

— Определенно. Больше этого не будет.

— Что случилось?

Игра слов: английское слово «stable» имеет два значения: «стабильный» и «помещать в конюшню». (Примеч. переводчика.)

— Мы занимались сексом, и я упал с кровати. Вот так. Мужчина должен распознать, когда его дело кончено.

Пожилые люди приспосабливаются к тем ограничениям, которые появляются с возрастом и которые накладывает на них общество. У Бетти С. были проблемы со зрением, но ей нравилось водить свою «БМВ» по кварталу — это придавало уверенности в себе. Ей должно было скоро исполниться девяносто, и она боялась, что ей не возобновят водительские права в ведомстве по регистрации транспорта. Она знала, что нужно проходить проверку зрения и была уверена, что этот экзамен не сдаст. Она едва могла различить большой сигнал «Стоп» на перекрестке. И все же она решила рискнуть. Когда подходила ее очередь, она внимательно слушала женщину, проходившую тестирование перед ней, и заучила последовательность ответов экзаменатору.

Настала очередь г-жи Бетти. Склонив свой подбородок к приставке, она уставилась в бинокль и не увидела ничего, кроме расплывчатых очертаний. Она попыталась настроить фокус, но это не дало результата. Тогда она прошептала ту последовательность букв, которую только что слышала. Экзаменатор сказал: «Громче, пожалуйста». И г-жа Бетти повторила все буквы громче. Экзаменатор улыбнулся: «Для девяностолетнего возраста у вас очень хорошее зрение».

Г-жа Бетти получила новые водительские права. Она хохотала, когда рассказывала мне, как провела бюрократов, настроенных против пожилых людей. Она больше не водила машину, понимая, какую опасность представляет для окружающих. Однако этот вызывающий поступок позволил ей собраться с силами и сохранить исчезающее чувство независимости.

Чувство юмора помогает жить в пожилом возрасте!

Перевод с английского, Andre Mendel.