Человеческое лицо в зеркале времени

Добрый день, дорогие домоседы. Войдите в You Tube и потрудитесь набрать имя «Вильгельм Кемпф». Услужливый видеохостинг моментально выдаст множество роликов – черно-белых и довольно обветшалых. Главное действующее лицо – старик, сидящий за роялем.

Исполняет этот дедушка по большей части сонаты Бетховена. К примеру, Лунную, под номером четырнадцать. Сколько у нас там просмотров? Ух ты, четыре миллиона. Ну да ладно, сие, как говорится, классика. А как насчет Семнадцатой, части третьей? Тоже неплохо: миллион восемьсот тысяч.

Отчего же лишь немецкий композитор и пианист Вильгельм Кемпф, этот взлохмаченный немецкий старикан с носом, напоминающим орлиный клюв, может похвастаться рейтингом, соизмеримым с радужными клипами короля поп-музыки Майкла Джексона? Давайте посмотрим.

Человеческое лицо в зеркале времени

Драгоценный читатель, ваш покорный слуга, «подточивший» кончики пальцев в надежде, что его статья привлечет хоть толику вашего внимания, с недавних пор стал замечать, что у тех, кто на «ты» с музыкальными инструментами, с лицами что-то явно не так. Точнее, напротив, с их физиономиями что-то чересчур так.

Лицо музыканта начинает проживать некую пусть недолгую, но собственную жизнь, лишая своего владельца всех его секретов. Взгляните, что происходит с лицом Гленна Гульда – еще одного прославленного пианиста, когда пальцы его соприкасаются с душой Баха.

Каждая его черточка находится в движении, лицо Гленна дышит глубоко и с хрипотцой. Временами оно даже вскрикивает. Создается впечатление, что оно просто разорвется на мелкие кусочки, если ему запретят всю эту дивную пантомиму.

Вильгельм Кемпф от своего лица ничего не скрывает. Оно не ходит ходуном, не хватает собой воздух и не голосит. Однако же лицо Кемпфа – сплошной комок нервов. Величайший пианист своего времени умер двадцать шесть лет тому. Ему было девяносто пять.

Не так давно автор этой статьи побывал на поминках своей троюродной сестры. Умерла она в тридцать семь лет от образа жизни, не имеющего ничего общего со здоровьем и смыслом. Страшнее этого поминального обеда для него была лишь тяжелая травма головы, полученная им в лихие девяностые.

Начали подходить подруги и друзья покойной – подобные ей люди от двадцати до сорока, без жизненных ориентиров и здоровья. С лицами, опухшими от частых возлияний, не способные без первой рюмки рассказать что-либо о своей приятельнице.

Если бы перед вами поставили почти столетнего немецкого пианиста и любого из этих тридцатилетних стариков, вы бы наверняка подумали: сатана все-таки есть. Причем выглядит он именно так, как его преподносят в литографиях средневековья и в голливудских триллерах. С перекошенной рожей, ненормальным блеском в шалых глазах, хитрой ухмылкой. В общем, с полным набором того, чего не бывает на человеческих лицах. Точнее сказать, бывает. Уже бывает.

Одна из совсем «окосевших» девочек начала бухтеть себе под нос что-то из собственных символов веры. Заприметь кто-нибудь из вас ее физиономию не на улице, а на телевизионном экране, вы бы, скорее всего, подумали, что она побывала в кресле киношного аниматора, специальностью которого являются вампиры, зомби и другая нечисть.

Британский публицист Джордж Оруэлл справедливо заметил, что годам к сорока всякий из нас имеет то лицо, которое он заслужил. Думается, настало время в данное высказывание внести парочку поправок. Во-первых, годам к тридцати. Во-вторых, не только всякий из нас, но и всякое поколение. Мало того – эпоха.

Кто из нас может вспомнить худых бабушек с приятными морщинистыми лицами? Или отдающих благородством стариков с заостренными подбородками и скулами. Куда подевались те и другие? Их нет. На смену им наш с вами век штампует раскормленные свинячьи «табло». Если собрать их десяток-другой, то это будет похоже на массовку для малобюджетного ужастика.

Человеческое лицо в зеркале времени… Где его сегодня можно узреть? Нет, не пышущие здоровьем, а просто человеческие? Как насчет студенческой аудитории, внимающей словам харизматичного преподавателя? Что ж, вполне возможно.

В храме? Несомненно. Во время помазания елеем под кисточкой священнослужителя каждое лицо является человеческим, но далеко не каждое видится таковым больше, чем на пять-десять мгновений.

Что сказать напоследок? Если вы где-нибудь нежданно-негаданно заметите человеческое лицо – в толкучке метрополитена, в кинотеатре, на странице Интернета, – вглядывайтесь в него повнимательней. Постарайтесь сохранить его в памяти, ведь человеческое лицо – мощный вирус, который еще не поздно «подхватить».

Благослови вас Господь!